[curley]

Камера показывает общий план Холма Соукиоку: на одном краю сидят депрессующие шинигами, некоторые пьют, кое-кто рыдает; на другом – в окружении палаток сидят воплощения занпакто, над их лагерем висит большой плакат «Вместе мы едины и мы непобедимы!»
Корреспондент: Мы ведем свой прямой репортаж с места забастовки занпакто высшего офицерского состава Готей 13. Как ранее сообщалось, занпакто отказались выходить на работу и устроили беспорядки на улицах Сейретея. Сейчас же в прямом эфире будут озвучены претензии сторон друг к другу, что, как мы надеемся, поможет для скорейшего разрешения конфликта. *камера показывает довольного Мурамасэ* А вот и главный зачинщик беспорядков. Скажите, пожалуйста, что послужило причиной вашей забастовки?
Мурамасэ: В последнее время занпакто живется несладко. Чем дальше, тем меньше понимания между нами и нашими партнерами. Они нас просто не слышат! Доходит до того, что мы начинаем чувствовать себя неполноценными! Занпакто чувствуют себя оскорбленными, угнетенными, обманным путем лишенными своих священных прав. Вот посмотрите, например, на него. *втягивает в кадр Вабискэ* Издеваются над бедным и не кормят! Ну как так можно? Просто обнять и плакать! *пихает Вабискэ локтем в бок*
Вабискэ: *всхлипывает*
Мурамасэ: Но благодаря этому протесту, мы, наконец, сможем добиться соблюдения прав занпакто, предоставления нам привилегий и прочих благ, как полноправных членов Сейретея! *ободряюще похлопывает Вабискэ по плечу*
Вабискэ: *падает, исчезает из кадра; снизу доносится придавленный хрип*
Мурамасэ: *задумчиво чешет затылок* Знаете, лучше вот это *тычет ноготком вниз* не снимайте.
Корреспондент: Ну что ж, ваша позиция нам понятна. *обращается к камере* А теперь мы опросим остальных участников событий. *сверяется с бумажкой* О, скажите пожалуйста, в чем заключаются ваши претензии к шинигами?
Гёринмару: У меня этих претензий скопилось слишком много! Все из-за тотальной непопулярности моего хозяина! Окружающие даже его имени запомнить не могут, а что уже говорить обо мне? Никого не волнует бедный старый Гёринмару! Давайте тащиться от всяких Сенбонзакур, коне-ечно, его все знают!! Все эти розовые лепесточки и прочие театральные приемчики!
Корреспондент: Мм, Гёринмару? *опять сверяется с бумажкой* Извините, но нам надо взять интервью у Хьёринмару! *жестами показывает оператору менять план*
Гёринмару: *возмущенно из-за кадра* Хьёринмару?! Ну коне-ечно, все этит сосульки, альпийская свежесть и зимнее дыхание! Понтярщик!! Никому нет дела до заслуженных сейретейских занпакто!!
Корреспондент: Почему вы покинули свою хозяйку?
Хайнэко: Она безалаберная и невнимательная!! Она постоянно пьет, а у меня запах сакэ отбивает нюх! Мне нужно много заботы и внимания, но вместо этого лишь тотальный игнор! Я прошу совсем немного: *загибает пальцы* чесать за ушком, гладить пузико, разрешать спать на подушке, каждый день кормить рыбкой и сливками, говорить какая я хорошая и замечательная минимум восемнадцать раз за сутки…*тем временем камера показывает радостно гогочущего Кадзэсини, который зачем-то копает яму*
Хайнэко: Эй, ты меня не слушаешь!! *начинает трясти оператора, камера лихорадочно мотается из стороны в сторону, отключается*
Корреспондент: Простите, небольшие технические неполадки! *камера включается, показывает некий размытый объект крупным планом; наводит резкость – объект оказывается грудью Катен Кьёкоцу; звуки удара откуда-то сверху, камера тухнет*
Корреспондент: Да что ж *писк цензуры; камера включается, четко показывает злую Катен Кьёкоцу в полный рост где-то с расстояния двух метров; судя по изображению, у оператора явно дрожат руки*
Катен Кьёкоцу: Мало того, что мой начальник – алкаш и кобель, так еще вы, извращенцы и содомиты проклятые, приперлись!! *разворачивается, уходит*
Корреспондент: *в сторону* Это мы потом вырежем. *обращается к следующему участнику* А вы?
Бабуиновая Сущность Забимару: *глухим прокуренным басом* Я – мать-одиночка! Воспитываю малолетнего дебила!
Корреспондент: Предъявите!
Бабуиновая Сущность Забимару: *осматривается, дергает за цепь: откуда-то из-за кадра со свистом вылетает Змеиная Сущность Забимару, тормозит об бедро Бабуинихи* Вот!!
Корреспондент: *оборачиваясь к Абараю* Как вы это прокомментируете?
Ренджи: *в истерике* Я ж не знал, что Забимару – БАБА!! Тем более такой… такая… *обрисовывает руками какая* Я б его… её… *сморкается в капитанский шарфик*
Бьякуя: *ноль эмоций: встреча с собственным занпакто покоробила его чувство прекрасного и надолго ввела в ступор*
Корреспондет: *обращается к Рукие, которая пристроилась ко второму концу шарфика* Что вы почувствовали, встретив воплощение своего занпакто?
Рукия: У нее ноги от ушей… Так не че-е-е-е-естно!!... *утыкается в шарфик; под звуки синхронных рыданий Абарая и Кучики-младшей, камера опять показывает Кадзэсини, который уже успел выкопать и обратно закопать яму, а теперь мостырит над ней плиту Вабискэ на манер надгробной; подошедшая Тобиюмэ устраивает на свежем холмике нечто вроде вечного огня; подползшая Змеиная Сущность Забимару гаденько хихикает и достает из кармана фломастер*
Сэнтаро: *влезает в кадр; начинает трясти оператора и забрызгивать слюной объектив* Чего вы их жалеете?! Посмотрите, что эти уроды сделали с нашим капитаном!!!
*камера наезжает на мертвецки бледного Укитакэ; на рукавах у него висят Сёго но Котовари и с диким визгом раскачиваются из-за чего Укитакэ сильно шатает; сзади в предвкушении топчется мрачный жнец Минадзуки; вокруг этого всего носится Киёнэ и подвывает «Тайчо-о-о-о!..»*
Укитакэ: Дети… Помилуйте, я ж уже не в том возрасте… *с надрывом* Чего вам надо?!
Сёго но Котовари: *хором* Качельки!! Иииии!!!
Укитакэ: Кажется, меня укачало… *из мертвецки бледного становится зеленым; камера поспешно меняет план; из-за кадра слышен двойной вопль «Тайчо-о-о-о!! Держитесь, не покидайте нас!!»*
Корреспондент: Что вы можете сказать касательно нынешних событий?
Фудзикудзяку: Ой, меня снимают! *лучезарно улыбается*
Корреспндент: Ээ, а по существу?
Фудзикудзяку: *выпихивает корреспондента из кадра* А ну, кыш отсюда, звезду заслонишь!! *встает в красивую позу; камера пытается переключиться на корреспондента; из-за кадра слышится возмущенное "Куда?!", после чего некие щупальца разворачивают оператора обратно; из-за кадра слышится зацензуренная речь корреспондента; вдруг слышится жуткий грохот и вопли*
Корреспондент: *очень поспешно, пока все отвлеклись* На этом, дорогие телезрители, наше эфирное время подходит к концу. В дальнейшем мы будем продолжать освещать вам события, разворачивающиеся в Сейретее.
*напоследок камера показывает надгробную плиту Вабискэ крупным планом: на ней коряво выведено «СИНБАНЗАКУРЪ - …», дальше текст не читаем, так как плита почему-то сильно обуглена и дымится*